Хозяйство и сословия. После изгнания из России интервентов и избрания нового царя “от природного корени” началось восстановление порушенной жизни, прежде всего хозяйства. На это ушло не одно десятилетие.
XVII век является переломным, в том числе и в развитии хозяйства. Именно к этому времени, как отмечали еще русские историки XIX в., относится начало “нового времени”. В экономике России появляются первые ростки новых буржуазных отношений (в промышленности, торговле, отчасти и в сельском хозяйстве). Правда, мнения среди специалистов по этому вопросу расходятся. Одни относят начало капиталистических отношений к XVI столетию, другие — к XVII в.; наконец, третьи — ко второй половине XVIII в., когда эти отношения оформились в особый, самостоятельный уклад в российской экономике.
Россия в этом плане отставала от ряда стран Западной Европы, где зарождение капитализма началось еще с XIV — XV вв., а собственно капиталистическая эпоха — с конца XVI — середины XVII в. (Нидерланды, Англия). Но все же она шла, хотя и с запозданием, тем же путем. Первые ростки, завязи капитализма в российской промышленности, торговле появляются именно в XVII в.
Сельское хозяйство России XVII век
Русские люди очищают и распахивают заросшие и заглохшие поля, лесные поляны. Оживают Замосковный край — центр Европейской России, уезды вокруг русской столицы на западе и северо-западе, северо-востоке и востоке. Русский крестьянин продвигается на окраины — к югу от реки Оки, в Поволжье и Приуралье, в Западную Сибирь. Здесь возникают новые поселения.
Сельское хозяйство восстанавливалось не скоро, причинами того были маломощность мелких крестьянских хозяйств, низкая урожайность, стихийные бедствия, недороды. Главный путь развития сельского хозяйства того времени — экстенсивный: в хозяйственный оборот земледельцы включают все большее количество новых территорий.
Больше всего сеяли рожь и овес. Далее шли ячмень и пшеница, яровая рожь (ярица) и просо, гречиха и полба, горох и конопля. То же в Сибири. На юге пшеницы сеяли больше, чем на севере. В огородах разводили репу и огурцы, капусту и морковь, редьку и свеклу, лук и чеснок, тыкву и даже арбузы. В садах — вишню, красную смородину, крыжовник (крыж-берсень), малину, клубнику, яблони, груши, сливы.
Урожайность была невысокой. Часто повторялись неурожаи, недороды, голод. Причины лежали в крепостническом характере хозяйства, климатических особенностях (вымерзание и вымокание посевов в центре и на севере страны, засуха и нашествия саранчи на юге).
Основой развития животноводства являлось крестьянское хозяйство. Из него феодалы получали тягловых лошадей для работы на своих полях и столовые запасы: мясо, живую и битую птицу, яйца, масло и прочее. Среди крестьян имелись, с одной стороны, многолошадные, многокоровные; с другой — лишенные какого-либо скота. Скотоводство особенно развивалось в Поморье, на Ярославщине, в южных уездах.
Рыбу ловили везде, но особенно в Поморье. В северных районах, Белом и Баренцевом морях добывали треску и палтуса, сельдь и семгу; промышляли тюленей, моржей, китов. На Волге и Яике особую ценность представляли красная рыба, икра.
Промышленность и мануфактура России в XVII веке
В отличие от сельского хозяйства промышленное производство в России развивалось быстрее. Самое широкое распространение получила домашняя промышленность: по всей стране крестьяне производили холсты и сермяжное сукно, веревки и канаты, обувь валяную и кожаную, разнообразную одежду, посуду и полотенца, лапти и мочало, деготь и смолу, сани и рогожи, топленое сало и щетину, многое другое. Через скупщиков эти изделия, особенно холсты, попадали на рынок. Постепенно крестьянская промышленность перерастает домашние рамки, превращается в мелкое товарное производство. По этому пути идут мастера по изготовлению ярославских холстов, важских сукон, решминских рогож, белозерских ложек, вяземских саней и т. д.
Ремесло в довольно больших размерах перерастало в товарное производство. Так было, например, в металлообработке. Она основывалась на добыче болотных руд, дававших низкосортные железо и сталь (уклад). Центры металлургии издавна сложились в уездах к югу от Москвы: Серпуховском, Каширском, Тульском, Дедиловском, Алексинском. По всей стране расходились тульское железо и серпуховский уклад; местные мастера, работавшие на казну, в частности, изготовлявшие оружие для царской Оружейной палаты, в то же время давали много изделий для продажи на рынке.
Второй центр производства металла находился к северо-западу от Москвы: Устюжна Железнопольская, Тихвин, Заонежье. Устюженские сошники, сковороды, гвозди и другие предметы домашнего обихода расходились не только в близлежащих селениях и городах, но и в отдаленных, например в Москве, Смоленске, Ярославле. То же можно сказать об изделиях мастеров Нижнего Новгорода, Галича и их окрестностей.
Заметный рост русского ремесла в XVII в., превращение значительной его части в мелкое товарное производство, укрупнение, использование наемного труда, специализация отдельных районов страны, появление рынка рабочей силы создали условия для развития мануфактурного производства.
Увеличилось число мануфактур — крупных предприятий, основанных на разделении труда, остающегося по преимуществу ручным, и применении механизмов, приводимых в движение водой. Это свидетельствует о начале перехода к раннекапиталистическому промышленному производству, сильно еще опутанному крепостническими отношениями.
В это время расширяли старые мануфактуры, например Пушечный двор — построили “кузнечную мельницу”, чтоб “железо ковать водою”, каменные здания (вместо старых деревянных). В Москве же появились две казенные пороховые мельницы. Продолжали работать мастерские Оружейной, Золотой и Серебряной палат, швейные мануфактуры — Царская и Царицына мастерские палаты. Появились ткацкая мануфактура — Хамовный двор в Кадашевской слободе (Замоскворечье), шелковая— Бархатный двор (довольно быстро заглохла).
Эти мануфактуры были казенными или дворцовыми. На них применялся принудительный труд. Связей с рынком они не имели.
Другая группа мануфактур — купеческие: канатные дворы в Вологде, Холмогорах (возникли в XVI в.), в Архангельске (в XVII в.). Это были сравнительно крупные предприятия: только и Вологде работало около 400 наемных рабочих из русских людей. Холмогорский двор давал столько канатов, что ими можно было оснастить четвертую часть кораблей английского флота, одного из самых крупных в тогдашнем мире.
Под Москвой появился Духанинский стекольный завод Е. Койста, выходца из Швеции. Наиболее важные районы мануфактурного производства складываются на Урале, в Тульско-Каширском, Олонецком краях. Это — железоделательные, медеплавильные и другие заводы.
Мануфактурам принадлежала ведущая роль в производстве оружия. В изготовлении же сельскохозяйственных орудий, предметов бытового обихода с ними успешно конкурировали мелкие крестьянские промыслы и городские ремесленники.
В XVII столетии возникло до 60 различных мануфактур; не все они оказались жизнеспособными — до петровского времени дожили едва ли не меньше половины. Неудивительно применение здесь крепостного труда. Более показательно постепенное расширение труда вольнонаемного, как на мануфактурах, так и на водном транспорте (Волжский, Сухоно-Двинский и другие пути), соляных промыслах Тотьмы, Соли Вычегодской и Соли Камской (в последней к концу века насчитывалось более 200 варниц, добывавших ежегодно до 7 млн. пудов соли), рыбных и соляных промыслах Нижней Волги (в конце века в Астрахани и около нее — несколько десятков тысяч наемных рабочих только в летнее время).
В наймиты шли посадские люди, черносошные и частновладельческие крестьяне, холопы, в том числе и беглые, всякий вольный, гулящий люд. Крестьяне, как правило, отходили на временные заработки, а затем возвращались к своему хозяйству. Из наймитов уже тогда начала формироваться категория более или менее постоянных наемных работников.
Из крупных купцов вырастают предприниматели, занимающиеся, например, солеварением: Г. А. Никитников и Н. А. Светешников, В. Г. Шорин и Я. С. Патокин, О. И. Филатьев и Д. Г. Панкратьев, братья Шустовы и др. С XVI в. набирали силы Строгановы, с конца XVII — Демидовы.
Предприятие — мануфактура XVII века; производство артиллерийских орудий.
Торговля в России в XVII веке
В торговле хлебом в роли важных центров выступали на севере Вологда, Вятка, Великий Устюг, Кунгурский уезд; южные города — Орел и Воронеж, Острогожск и Коротояк, Елец и Белгород; в центре — Нижний Новгород. К концу столетия хлебный рынок появился в Сибири. Соляными рынками были та же Вологда, Соль Камская, Нижняя Волга; Нижний Новгород служил перевалочно-распределительным пунктом.
Ряд городов, прежде всего, конечно, Москва, имели торговые связи со всеми или многими областями страны. Немало торговцев, составлявших особый “купецкий чин”, вели свои дела, не занимаясь ничем иным.
Господствующее положение в торговле занимали посадские люди, прежде всего гости и члены Гостиной и Суконной сотен. Крупные торговцы выходили из зажиточных ремесленников, крестьян.
Они торговали разными товарами и во многих местах; торговая специализация была развита слабо, капитал обращался медленно, свободные средства и кредит отсутствовали, ростовщичество еще не стало профессиональным занятием; разбросанность торговли требовала много агентов и посредников.
Внешнеторговые операции с западными странами велись через Архангельск, Новгород, Псков, Смоленск, Путивль, Свенскую ярмарку. 75% внешнеторгового оборота давал Архангельск— единственный и к тому же неудобный порт, связывавший Россию с Западной Европой. В восточной торговле первенствующую роль играла Астрахань.
По Торговому уставу 1653 г. в стране ликвидировали многие мелкие таможенные пошлины, оставшиеся со времен феодальной раздробленности. Взамен ввели единую рублевую пошлину — по 10 денег с рубля, т. е. 5% с покупной цены товара (рубль равен 200 деньгам). С иноземцев брали больше, чем с русских купцов. А Новоторговый устав 1667 г. еще более усилил протекционистские тенденции в интересах русского торгово-промышленного сословия.
Сословия России в XVII веке
Феодалы. Среди всех сословий господствующее место безусловно принадлежало феодалам. В их интересах государственная власть проводила меры по укреплению собственности бояр и дворян на землю и крестьян, по сплочению прослоек феодалов, их “одворянению”. Строго и последовательно власти стремились сохранить в руках дворян их поместья и вотчины. Требования дворян и меры властей привели к тому, что к концу века свели разницу между поместьем и вотчиной к минимуму.
В течение всего столетия правительство, с одной стороны, раздавало феодалам огромные массивы земель; с другой — часть владений, более или менее значительную, перевело из поместья в вотчину.
Переписные книги 1678 г. насчитали по стране 888 тысяч тяглых дворов, из них около 90% находилось в крепостной зависимости. Дворцу принадлежало 83 тысячи дворов, или 9,3%; церкви — 118 тысяч (13,3%); боярам—88 тысяч (10%); более же всего дворянам — 507 тысяч дворов, или 57%.
Крестьяне и холопы. Крестьяне работали в пользу феодалов на барщине (“изделье”), вносили натуральный и денежный оброки. Обычный размер “изделья” — от двух до четырех дней в неделю, в зависимости от размеров барского хозяйства, состоятельности крепостных.
“Столовые запасы” — хлеб и мясо, овощи и фрукты, сено и дрова, грибы и ягоды — возили на дворы к владельцам те же крестьяне. Плотников и каменщиков, кирпичников и живописцев, других мастеров дворяне и бояре брали из своих сел и деревень. Крестьяне работали на первых фабриках и заводах, принадлежавших феодалам или казне, изготовляли на дому сукна и холсты и т. д.
Крепостные, помимо работ и платежей в пользу феодалов, несли повинности и в пользу казны. В целом их обложение, повинности были тяжелее, чем у дворцовых и черносошных крестьян. После 1649 г. широкие размеры принял сыск беглых крестьян. Тысячами их хватали и возвращали владельцам.
Чтобы прожить, крестьяне шли в отход, в “батраки”, на заработки. Нанимались на работу артелями. Обедневшие крестьяне переходили в категорию бобылей.
Феодалы, особенно крупные, имели много холопов, иногда по несколько сот человек (например, у бояр Н. И. Романова, Б. И. Морозова было по 300—400 человек). Это — приказчики и слуги для посылок, конюхи и портные, сторожа и сапожники, сокольники и “певчие ребята”. Самостоятельного хозяйства они не вели, их полностью содержал владелец. Некоторые дворяне начали переводить своих холопов на землю, наделяли инвентарем, а те платили им оброк, исполняли барщинные работы, но в отличие от крестьян не несли государственного тягла. Однако податная реформа 1678—1681 гг. уравняла тех и других. К концу века, по существу, произошло слияние холопов с крестьянами.
Средний уровень благосостояния русского крестьянина в XVII в. снизился по сравнению с предыдущими столетиями. Сократилась, например, крестьянская запашка. Одни крестьяне имели полдесятины, около десятины земли, у других и того не было. А у зажиточных случалось по нескольку десятков десятин.
Богатые крестьяне выходили в купцы, промышленники. Таковы, например, Федотовы-Гусельниковы — черносошные крестьяне Устюжского уезда, Осколковы и Шангины из Коми-края. Все они разбогатели на торговых операциях с Сибирью. И таких было немало. Феодалы и казна получали с них большие доходы.
Посадские люди. К середине столетия в стране числилось более двух с половиной сотен городов, а дворов в них, по неполным данным,— более 40 тысяч. Из них в Москве 27 тысяч дворов.
Население городов в первой половине столетия выросло более чем в полтора раза. Несмотря на скромную долю торговцев и ремесленников в общем количестве жителей России, они играли весьма существенную роль в ее хозяйственной и политической жизни. Среди посадских людей мы видим русских и украинцев, белорусов и татар, мордву и чувашей и т. д.
Ведущий центр ремесленного, промышленного производства, торговых операций—Москва. Здесь в 40-е гг. работали мастера многих специальностей. Центрами металлообработки, помимо Москвы, были Тула, Ярославль, Тихвин, Устюжна Железнопольская, Устюг Великий, Холмогоры, Соль Вычегодская; кожевенного дела — Ярославль, Кострома, Вологда, Нижний Новгород, Казань.
В меньшей, но достаточно заметной степени ремесло развивалось и в других городах России. Значительная часть ремесленников работала на государство, казну. Часть ремесленников обслуживала нужды дворца (дворцовые) и живших в Москве и других городах феодалов (вотчинные ремесленники). Остальные входили в посадские общины городов, несли (тянули, как тогда говорили) различные повинности и платили налоги, совокупность которых называлась тяглом. Ремесленники из посадских тяглецов от работы по заказу потребителя зачастую переходили к работе на рынок, и ремесло, таким образом, перерастало в товарное производство.
Применялся наемный труд. В наемники к разбогатевшим кузнецам, котельникам, хлебникам и другим шли бедные посадские люди, крестьяне. То же происходило на транспорте, речном и гужевом.
Развитие ремесленного производства, его профессиональной, территориальной специализации вносит большое оживление нехозяйственную жизнь городов, тортовые связи между ними и их округами. Именно к XVII в. относится начало концентрации местных рынков, складывания на их основе всероссийского рынка.
Гости и другие богатые купцы появлялись со своими товарами во всех концах страны и за ее рубежами. В годы Смуты и после нее они не раз ссужали власти деньгами. Правительство созывало совещания с участием купцов для решения насущных хозяйственных, финансовых проблем. Они же становились депутатами Земских соборов. Им поручали сбор налогов и пошлин — таможенных, кабацких, соляной и прочих.
Богатей из купцов, ремесленников, промышленников заправляли всем в посадских общинах. Перекладывали главную тяжесть сборов и повинностей на посадскую бедноту — мелких ремесленников и торговцев. Рознь между “лучшими” и “меньшими” посадскими людьми не раз давала о себе знать в повседневной жизни городов, особенно во время городских и крестьянских восстаний “бунташного” века.